Вот и Дембель

Моя служба шла к своему завершению. Каждый очередной день в сапогах приближал меня к дороге домой. В связи с тем, что я не ходил в основной отпуск — поездки в Москву у меня итак были — моё увольнение из вооружённых сил РФ планировалось на месяц раньше. То есть свой армейский отпуск я планировал провести просто в конце своей службы. Я вовсю готовил свой дембельский альбом и парадный китель с аксельбантами, в этом мне помогали мои курсанты. Время, которое казалось мне до этого замедленным, стало идти немного быстрее, и я мысленно зачёркивал на календаре прошедшие дни.

В этот момент наш батальон готовился к очередному профессиональному празднику — дню Связиста, который отмечается каждый год 20 октября. В этот день для всех солдат нашей воинской части устраивался концерт, во время которого планировались различные поздравления и награждения.

Телицын, — обратился ко мне командир роты за день до дня Связиста, — я собираюсь тебе очередное воинское звание присвоить в честь праздника, будешь старшим сержантом!
— Товарищ капитан, — задумался я на мгновенье и продолжил, — да зачем мне это звание? Может лучше пару деньков к отпуску добавите? У меня день рождения 28 октября, было бы здорово его дома отметить.
— Хорошо, я подумаю, — ответил капитан, и на этом наш разговор закончился.

На концерте я находился на стороне зрителей, впервые наблюдая за группой самодеятельности не из-за кулис. И на меня это обстоятельство навевало как грусть, так и радость одновременно. Я осознавал, что заканчивается большой этап в моей жизни.
В конце концерта на сцену вышел один из офицеров нашей части, и стал зачитывать новый приказ. Из него я узнал, что в честь дня Связиста был удостоен дополнительных пяти суток к своему отпуску. Это означало, что свой день рождения я мог отметить дома в кругу друзей и близких.

Последние дни службы пролетели достаточно быстро. Я собрал все нужные подписи для обходного листка, и получил все нужные бумаги. А когда я забрал из штаба свой военный билет и открыл его, сильно удивился. В нём было указано, что мне присвоено звание — Старший сержант. Запись была подкреплена приказом, в котором говорилось, что новое звание присвоено в связи с увольнением.

Мне хотелось отблагодарить капитана, а также других офицеров роты. Даже если бы не новое звание и дополнительные дни отпуска, благодарность в любом случае является традицией для дембелей. И утром финишного дня службы я договорился с капитаном, что схожу в город до ближайшего магазина, в котором продаётся всё самое нужное для проявления благодарностей.

Перед тем, как выйти в город, я решил пройтись по расположению казармы так, чтобы меня все услышали. На моих сапогах красовались металлические подковы, прикрученные к каблукам шурупами. Я немного открутил шурупы, в результате чего подковы при ходьбе стали звенеть громче обычного, оповещая о том, что мимо проходит дембель.

В городе я зашёл в дом, в котором часто останавливался во время увольнительных. Здесь же мы ночевали с родителями, когда они приезжали меня навестить. У хозяйки я хранил свою гражданскую одежду, а также другие вещи, которые внутри казармы были бы лишними. За несколько дней до увольнения я перенёс сюда дембельскую форму и альбом. Муж хозяйки не раз хотел выпить со мной водки, но я всё время отказывал, так как это было для меня не безопасно.

Переодевшись в гражданку, я пришёл в магазин. Выбор водки был небольшой, поэтому долго прицениваться мне не пришлось. Я заказал десять бутылок, расплатился, и стал упаковывать их в сумку. В этот самый момент я увидел знакомое лицо — это была женщина, работающая в нашем штабе дивизии.
— Здравствуйте! — вырвалось у меня.
— Что это ты тут покупаешь? — спросила она, посмотрев укоризненным взглядом.
— У меня сегодня дембель, — начал я ответ, — вот покупаю, чтобы сразу дома было чем проставляться.
— Ты наверное в роту сейчас это всё понесёшь? — она мне явно не поверила.
— Ну разве что парочку, — улыбнулся я, упаковывая последнюю бутылку, — командиру роту и старшине.
Я взял сумку и направился обратно к частному дому. Затылочным зрением я чувствовал пронизывающий взгляд.

Спустя час я шёл уже обратно в роту. Проходя через КПП, я обратил внимание на взгляды солдат, стоявших на воротах. Но спрашивать у старшего сержанта, что у него в сумке они не решились. Зайдя на первый этаж нашего батальона я увидел перед собой дежурного по штабу. Это был офицер из другой роты. Тот самый офицер, который во время моего дежурства по роте просил меня купить новую компьютерную игру.
— Телицын, что это у тебя в сумке? — спросил он у меня, — открой, покажи.
— Товарищ лейтенант, это я капитану роты несу, открыть не могу, — ответил я. Решив, что дальнейшая дискуссия ни к чему не приведёт, я вышел из здания и направился к радиополигону. Было уже темно, поэтому одиночный солдат с большой сумкой был не так заметен.

— Товарищ лейтенант, можете встретить меня возле входа в батальон? — я решил воспользоваться телефоном на радиополигоне, и позвонил офицеру нашей роты.
— Да, сейчас выйду, — ответил он и я побежал обратно. Так мы пронесли сумку мимо чужих глаз, спрятав её в каптёрке. Дальнейшую судьбу всех бутылок я, к сожалению, не знаю. Но надеюсь, что всё поделили правильно.

В роте я попрощался со своими сослуживцами, и взял контакты для обратной связи. Выходя из дверей нашей роты, я ещё раз повернулся и посмотрел на тумбочку дневального. Каких-то слёз у меня не появилось, но грусть на мгновение обняла меня своими холодными руками.
Я вышел из части в сопровождении трёх человек: двух офицеров нашей роты и сержанта, который также вызвался проводить меня до вокзала. Каждого дембеля принято провожать на поезд, чтобы он без каких-то неприятностей добрался до дома. Бывали случаи, когда уволенные солдаты напивались уже за воротами КПП, и их ловил патруль. Дембель из-за немного задерживалсяв камере гауптвахты.

— Ну что, сейчас со мной водки выпьешь? — обратился ко мне муж хозяйки, когда вместе со своими сопровождающими я зашёл в частный дом.
— Конечно! — ответил я, открывая одну из тех бутылок, что купил в магазине. Все мы, кроме второго сержанта, выпили за моё увольнение. Я переоделся в гражданку, взяв с собой все нужные вещи. Шинель, а также старый матричный принтер я решил оставить.
— Эти вещи я потом заберу, приеду из Москвы на машине в ближайшее время, — обратился я к хозяйке дома, — сейчас их точно некуда класть.
— Хорошо, — ответила она. Но я за этими вещами так и не приехал.

На вокзале мы приобрели билет до Москвы. И в ожидании поезда, я вместе со своими сослуживцами ещё раз вспомнил яркие моменты совместной службы.
— Смотри вместо него на поезд не сядь! — обратился один из офицеров ко второму сержанту.
— Не получится, — улыбнулся я, — его билет только через год напечатают.

Из окна поезда я ещё раз помохал сослуживцам, а также городу моей службы, после чего крепко заснул.

Выйдя утром из поезда, я сделал глубокий вздох и посмотрел вокруг. «Вот я и дома!» — подумал я про себя и направился в туалет. Там я достал из сумки свою дембельскую форму, переоделся в неё и направился в метро. Через час моих родителей разбудил звонок в дверь!

Далее: Стихи, написанные в армии