На картошке
Как я уже рассказывал раннее, солдаты в армии используются для выполнения различных видов работ и поручений. И каждый год всех военнослужащих нашего батальона поджидал сбор урожая картофеля. Нам никто не объяснял, чью картошку мы собираем — какую-то частную, либо государственную, но часть урожая в любом случае оказывалась у нас в итоге в солдатской столовой, правда очень и очень редко. И если студенты в институтах отправляются каждый год на картошку, то чем хуже солдаты? Они ведь тоже студенты, просто изучают военное дело.
В один прекрасный вечер, если конечно в армии вечера могут удоставиваться данного определения, всей нашей роте объявили, что с подъёмом нас ждёт выезд на картошку. Я на тот момент был уже сержантом, поэтому примерно понимал, какая роль мне будет уготована. Многие из нашей роты сразу стали интересоваться, какая погода ожидается, и все надеялись на отсутствие дождя.
И с погодой повезло. Хоть утро и встретило нас всех облачным небом, облака не были грозовыми, а земля под ногами просто поднимала пыль.
— Рота становись, — приказал дежурный по роте, когда мы построилсь в нашем расположении. Перед нами встал наш старший прапорщик.
— Ну что, все готовы спинку погнуть? — начал старшина, — если у кого-то недержание или грыжа вдруг за ночь вылезла, пусть сразу об этом скажет, иначе потом будет поздно.
Никто не отозвался. Только пронеслись небольшие смешки в строю.
— А если кому-то смешно, то может здесь в роте остаться, очки весь день будет драять, — старшина продолжал свой монолог, — если желающих и страдающих нет, справа по одному на выход.
Мы вышли на улицу. К нашей части подъехало несколько грузовиков, в которые нас стали рассаживать. «Пассажирские» места были накрыты тентом. Внутри каждого грузовика было расположено по три длинных скамейки, две из которых стояли по краям, а одна в центре. Мы забрались внутрь грузовика, быстро заняв места. На крайних скамейках все сели лицом внутрь, то есть лицом к средней скамейке. В середине же сели поочерёдно, первый солдат лицом в одну сторону, второй солдат, лицом в другую. Учитывая, что при езде на военных грузовиках сильно качает, такое расположение позволяет крепче держаться. А если солдаты едут с оружием, то так меньше вероятность кого-то задеть автоматом.
Все сержанты, в том числе и я, сели у выхода, каждый на своей скамейке. Мне досталась крайняя справа, на которой разместилось всё моё отделение.
— Так, это не свадебный кортеж, что вы как невесты расселись? А ну покучнее, — прокричал наш старшина, заглянув в наш грузовик.
Мы сели поближе друг к другу, чтобы хватило места всем солдатам из нашей роты.
— А на завтрак не зря была гороховая каша, — пошутил вдруг один сержантов. Тут же раздался смех.
— Что вы там, уже настраиваетесь? Погляжу я на вас на обратном пути, — снова заглянул старшина, — вот смеху-то будет.
— Товарищ сержант, а нам далеко ехать? — спросил меня один из курсантов.
— Не знаю, но думаю точно не до Белоруссии, там свои солдаты есть для картошки, — ответил я ему.
Через десять минут мы выехали за пределы нашей части. Путь наш лежал куда-то за пределы города К…, туда, где нас ждали поля с созревшим картофелем. Во время пути о себе не раз напоминали российские дороги, каждая кочка на которых всегда желает поближе познакомиться с колёсами автомобилей. Иногда кочки и ямки не просто желали познакомиться, но и мечтали при первом же свидании провести брачную ночь. Наши пятые точки треслись в разные стороны, и только соседние плечи помогали избежать кувырков через себя. Многие планировали поспать во время дороги, но, даже учитывая нашу большую солдатскую приспособленность спать везде где только можно, в грузовике этого сделать не получалось.
— Я сейчас рожу, — крикнул кто-то из курсантов, — тут же все засмеялись.
— Подожди, рожать ты будешь сигареты, когда в роту вернёмся, — тут же ответил ему один из сержантов.
Все части нашей дивизии находились не только на территории города К…, некоторые находились за пределами. Особенно это относилось к танковой части. И это понятно, танки в городе некуда поставить, и дорог для них нет. И в тот момент, когда мы думали, что прибыли на место сбора картошки, мы увидели из своего грузовика солдат с шевронами танкистов.
— Зачем это мы сюда приехали? — задал я вопрос второму сержанту.
— По ходу, с нами поедут, не одним же нам картошку за всех собирать, — ответил мне сержант.
— Надеюсь, для них отдельные грузовики есть? — но как только я успел задать этот вопрос, наш тент открылся, и мы увидели офицера танковой части.
— Живо заползаем! — офицер громко обратился к своим солдатам, которые по одному начали забираться в наш грузовик.
— Э, вы куда это? — начали возвущаться наши курсанты, но танкисты уже начали заполнять собой пустое пространство между скамейками. Мест для них не было, они просто вставали, и хватались за что попало, чтобы не упасть.
Тут мы с сержантами увидели совсем не привычную для нас картину: когда свободное пространство в нашем грузовике закончилось, и танкисты уже могли куда-либо пропихнуться, офицер вместе со своими сержантами стал их подталкивать ногами. То есть просто напросто «Утрамбовывать». Так конечно влезло ещё несколько человек, но все внутри почувствовали себя селёдками в тесной банке.
— Блин, мужики, вы наверное в танке привыкли ездить, но мы-то нет, — выкрикнул один из наших сержантов.
— В танке посвободнее, — ответил ему танкист.
Тут же я вспомнил сержанта из танковой части, с которым я ехал во время своего первого пути из Москвы в город К.. Его ещё тогда спросили:
«А мы в учебку попадём, там нормально?» На это он ответил: «Если попадёте ко мне в танковую часть, будет нормально. В других местах не был, не знаю». Тут-то я и подумал «Хорошо, что не попал к нему!»
На улице мы увидели наших офицеров, которые тоже были в небольшом шоке. Они не ожидали, что людей будет явно меньше, чем грузовиков. Немного постояв, мы снова тронулись в путь. Оставшийся отрезок дороги до картофельных плантаций не уступал по длине отрезку от нашей части до танкистов. Грузовики при этом ехали помедленнее, явно проявляя заботу о пассажирах.
— Ничего, — сказал я сидящим рядом со мной, — в Москве в метро в час-пик и не такое бывает.
— Может связаться с машинистом? — ответил мне кто-то.
— Вы на следующей выходите? — тут же пошутил один сержантов.
Когда мы наконец-то приехали, и вышли из грузовиков, я первым делом заставил своё отделение сделать небольшую зарядку, чтобы размять кости. После этого, нашу роту построили недалеко от остановки нашего транспорта.
— Становись, — перед нами снова стал выступать наш старшина, — вы уже знаете, зачем мы сюда приехали, поэтому буду краток. Поле уже перекопано, и картошка ждёт вашей помощи. Здесь, — старший прапорщик показал рукой, — лежат мешки, в которые нужно собирать урожай. На каждый ряд выделяется по пять человек, сержанты это я к вам обращаюсь.
— Мы слушаем, товарищ старший прапорщик, — ответил один из сержантов нашей роты.
— Трое идут спереди, собирают картошку, один с отдельным мешком за ними проверяет, только тщательно, ещё один приносит новые пустые мешки. Потом нужно будет отнести все мешки обратно, только вместе с картошкой. Надеюсь, тут голодных нет? А то ещё может кто-то любитель сырой картошки?
В ответ старшина услышал молчание, — ну всё, приступайте, раньше начнём, раньше уедем отсюда.
Наш взвод занял шесть рядов. Я, как и остальные два сержанта, начали подгонять своих курсантов, и проверять проделанную работу.
— А это ты для кого оставил? — наш старший сержант обратился к солдату, который что-то оставил после себя, — или у тебя со зрением проблемы?
Рядовой тут же подобрал картошку, и продолжил свой непростой труд.
— Кому ещё перловая каша в столовой не нравится? — крикнул старшина, проверяя пройденный участок через час, — после сегодняшнего дня картошку вряд ли кто-то захочет. Вот что ты, Телицын, смеёшься, — старший прапорщик обратился ко мне, — наверное жалеешь, что дежурным по роте не пошёл?
— Жалею, старший прапорщик, — улыбнулся я ему в ответ.
— Ну вот завтра и заступишь, — после этого ответа старшины, засмеялись соседние сержанты, — а вы чего смеётесь, вам снова завтра сюда, — тут засмеялся я.
Как говорится: «Война войной, а обед по расписанию». Поэтому ровно в час дня наше собирательство картошки закончилось. Мы снова погрузились в грузовики. Возможно из-за того, что наши водители успели вовремя уехать, а возможно из-за другой причины, но танкистов к нам не подсадили. Я думаю, что за ними всё-таки прислали потом отдельный транспорт. А мы, даже не смотря на сильную качку и российские дороги, всё-таки умудрились поспать на обратном пути. Как говорится, русский солдат ко всему можем приспособиться.